После смерти нашей первой собаки мы сильно переживали и никак не могли решить – заводить ли еще собаку и если да, то какую. Судьба все решила за нас. Под Новый год, ближе к вечеру в нашем дворе появился маленький, черненький щенок. Дети с ним поиграли, сердобольные старушки угостили колбаской, местные собачники заволновались: «Где же твой дом? Ведь замерзнешь один». Поохали, поахали и потихонечку разошлись по домам, а щенок остался. Сидел он один одинешенек посередине двора, глядел в землю и, наверное, думал: «Как же вы могли меня оставить? Ведь я так старался
вам понравиться. Я ведь для вас и бегал, и прыгал, хвостиком вилял, руки лизал, колечком сворачивался. Вы же говорили, что я хороший и бросили. Несправедливо это!» Ну, разве можно было оставить собачьего ребенка одного с такими мыслями, да еще на морозе.

 - А пойдем ка, мил дружок,  домой.

 Он и пошел, и прожил у нас больше 15 лет. А назвали мы собачонка – Штирлиц ( Много лет спустя, когда Штирлиц был уже довольно пожилым, в соседнем дворе появился Борман – красивый рыжий боксер. Прежние хозяева оставили его привязанным в подъезде и исчезли. Боксера приютила на время молодая семейная пара, да так к нему привязались, что никому не смогли отдать. Вот на прогулке и встречались – Штирлиц и Борман).

  Правда на следующий день возникла довольно серьезная проблема – блохи. Было их жуткое количество, а найти противоблошиное средство в те времена ( начало 80-х, да еще под Новый год) было ох как непросто. Наконец на птичьем рынке купили заветную склянку. На инструкции была указана фирма-производитель – «Марс» и способ применения. Все сделали по инструкции. Эффект был потрясающий – блохи сдохли, Штирлиц отравился, у нас перед глазами недели две плясали зеленые человечки с Марса. Интересно, что было налито в эту склянку?

  Когда Штирлицу было года два, он подружился с бездомным псом. Этот пес прибился к солдатам, охранявшим расположенное неподалеку режимное предприятие. Звали его Мопся-Сан. Любопытно было наблюдать, как Мопся переходил дорогу. Он брал солдатика за мизинец зубами и держался за него до тех пор, пока не достигал противоположной стороны.

  Штирлиц и Мопся подружились сразу. Обычно взрослые кобели ходят друг около друга кругами, оценивают противника, а эти понюхали, хвостами помахали, и давай играть. Постепенно они все больше и больше друг к другу привязывались. Но однажды Мопся пропал. Его не было несколько дней, а когда появился на него было страшно смотреть. На правой стороне, по всему телу, налилась огромная гематома, голова обварена (хорошо еще глаза остались целы). И мы забрали бедолагу домой.   Мопся долго болел, а когда поправился и первый раз вышел на дальнюю прогулку в парк – сбежал. Ушел по привычке за солдатами. Мы обиделись. Столько затрачено сил и такая неблагодарность! Ну что ж он сам сделал свой выбор. И Мопся действительно сделал выбор – на следующее утро он лежал под нашей дверью. Когда его впустили, он буквально вполз на брюхе в квартиру, глаза закрыты, сам визжит, переворачивается на спину, лапы кверху, опять ползет на брюхе. Так он подползал к каждому члену нашей семьи  не исключая Штирлица (хотя Штирлиц был у него в подчинении). Мопся просил прощения.

  Появление Мопси наглядно нам показало насколько интереснее иметь двух собак. Любопытно было наблюдать, как строятся отношения между ними, с другими собаками, с другими людьми. А смотреть на их игры можно было бесконечно. Даже прохожие останавливались, забывая, куда и зачем они идут, и подолгу смотрели на двух резвящихся псов.

  Мы все были счастливы. Но как говорится - счастье быстротечно. Через три года у Мопси началась эпилепсия. Приступы повторялись все чаще, становились все сильнее.  Полгода спустя Мопси не стало.

   Через несколько лет мне еще раз пришлось потерять собаку-эпилептика. Найда-Найденыш тоже подобранная и буквально собранная по частям талантливая собачонка, сверкнула яркой звездой и погасла.  Тебе, Найденыш, посвящается следующая страница.